Как констатировал Эберт, видеоигры «по своей сути мизерабельны по сравнению с кино и литературой. Причиной тому сама структура видеоигры: игры требуют действий игроков, что противоположно функционированию коммуникации в серьезных фильмах или литературе, в которых главный — всегда автор. <... > Я готов поверить, что видеоигры могут быть красиво оформлены, до мелочей проработаны, привлекательны, интересны и внешне красивы. Но я уверен, что сама технология этого медиа препятствует преодолению видеоиграми уровня технического мастерства и достижения статуса искусства. На моей памяти еще никто в академической среде даже не пытался сравнивать видеоигры с творчеством великих драматургов, поэтов, кинематографистов и композиторов. То, что игра может иметь некоторую степень художественности, как визуальный опыт, я допускаю. Но большинство геймеров, увлекающихся видеоиграми, бесполезно теряют те драгоценные часы, которые имеются у нас, чтобы сделать себя более культурными, образованными и чуткими».
Игры могут иметь некоторую степень художественности, но игры мизерабельны по сравнению с кино и литературой.
-
-
В 2006 году Эберт принял участие в дискуссии, проходившей в рамках «Conference on World Affairs» (США) под названием «Эпические дебаты: являются ли видеоигры художественной формой?» Выступая, Эберт подтвердил свое мнение, что видеоигры не способны актуализировать ценностные смыслы человеческого существования, как это делают великие искусства.
видеоигры не способны актуализировать ценностные смыслы человеческого существования, как это делают великие искусства.
-
В этом же году в интервью журналу «US Official PlayStation 2 Magazine» известный геймдизайнер, создатель культовой видеоигры «Metal Gear Solid» (1998) Хидэо Кодзима (Hideo Kojima) заявил, что поддерживает Эберта в мнении, что видеоигры — не искусство. Кодзима признавал, что игры могут включать результаты художественной работы, но подчеркивал, что видеоигры изначально обращены к массовому пользователю, являются частью поп-культуры, а, следовательно, не вписываются в сферу практик, обозначаемых как искусство.
«Искусство — это то, истоком чего является художник», — пояснял Кодзима. «Если 100 человек пройдут и не посмотрят, а один человек вдруг заметит и будет очарован произведением — это искусство. Но видеоигры создаются не для одного человека. Они разрабатываются для того, чтобы 100 и более человек одинаково наслаждались игровыми возможностями, заложенными разработчиками. Их работа — это сервис. Не искусство».
Кодзима признавал, что игры могут включать результаты художественной работы, но подчеркивал, что видеоигры изначально обращены к массовому пользователю, являются частью поп-культуры, а, следовательно, не вписываются в сферу практик, обозначаемых как искусство.
-
Но видеоигры создаются не для одного человека. Они разрабатываются для того, чтобы 100 и более человек одинаково наслаждались игровыми возможностями, заложенными разработчиками.
-
Точку в вопросе поставила статья Мишеля Самина (Michael Samyn) «Почти искусство», вышедшая 1 февраля 2011 года. М. Самин писал: «Несмотря на свою актуальность, социальную значимость и эстетическое воздействие, видеоигры попрежнему уступают кинематографу, литературе или музыке, потому что поверхностно мимикрируя под искусство, видеоигры лишены остроты, непримиримости, бессмысленны, бездуховны и механистичны. У видеоигр определенно есть потенциал, они просто не осознали себя как форма искусства. <... >Главная задача игр — доставлять удовольствие <... > Вместо того, чтобы раскрыть художественный потенциал видеоигр, мы скатились к производству игрушек» .